И, не дожидаясь ответа, мало ли что ответят, я сосредоточился и создал три фужера из тончайшего стекла, которого и не видно бы, если бы не кроваво-красное вино, чей тонкий и в то же время сильный аромат сразу потек по комнате.
Альбрехт помахал рукой промелькнувшему вдали Паланту.
Часовой все же заглянул, дождался кивка еще и от меня и отступил, пропуская в кабинет Растера, Митчелла и Гастона Келляве, чем-то очень недовольного и хмурого.
– Только маги на пути к абсолютной власти, – напомнил я. – Не думаю, что с ними можно как-то разделить полномочия. Не отдадут.
– Как же хорошо под вашим знаменем, сэр Ричард!
Зайчик несет бодро и весело, помахивает хвостом, как молодой козленок, когда жрет что-то особо вкусное, Бобика замечаю только на краткий миг, когда появляется в сотне шагов слева, а через полсекунды уже справа и тоже на таком расстоянии, что даже не знаю…