Маринка продолжала дуться из-за того, что Виталик соскочил с подготовки к новогоднему концерту, а теперь, получается, и с похода на сам концерт. Прощание вышло скомканным, Маринка стерпела поцелуй, из объятий выскользнула, попытку реванша пресекла холодным взглядом, велела беречь себя и убежала на репетицию.
– Соответственно, и с этой стороны мы поддержку обеспечим, по школьной и комсомольской линии беседы проведем, преподавательский состав и актив сориентируем. Но все-таки давайте не будем забывать, что пусть семья и школа главное, а если началось откровенное хулиганство, то его надо пресекать – и это уже ваша работа.
– Да нет. Он такой… Принципиальный. К тому же отслужил там.
Плешивый заулыбался, неловко, но быстро подцепил пакет с сахаром и вскочил. Зубы у него были удивительно белыми, может, из-за темного лица. Он протянул Марине пакет, из которого сыпанулась струйка песка, и чуть качнулся.
– А стаканы-то, – озабоченно сказал Полонский.
– Петрович, по ходу, Ротару чинит, – задумчиво прошептал Серый. – Один конец пленки за окно в нашем коридоре зацепил, другой – в бабском. И разглаживает теперь пальчиками, такой.