— Ваша жена, тётя Шура, умерла. Замёрзла на улице. Я видела тело.
— Чё орёшь, ненормальный? — выглядываю я с тряпкой в руке из игровой комнаты, где окна после зимы мыла.
Борина мама разожгла буржуйку и стала укладывать Борю спать. А я ещё раз извинилась, положила на стол Борин пакетик с подарком, и тихонько шмыгнула за дверь.
А от Лёньки никаких вестей. Не знаю, где он сейчас. И от Мишки ничего, но это как раз нормально. Если он в море, что весьма вероятно, то писем от него ждать глупо.
Дядя Игорь ещё и проблему дров нам решил. Увидев, насколько прожорлива буржуйка, он сравнил её аппетит с кучей щепок в углу и понял, что дров нам едва до середины января хватит, как ни экономь. Тогда он сказал, что нехрен эти деревяшки жалеть, после войны новые купим, ещё лучше. И разрубил на щепки всю деревянную мебель из своей комнаты. То есть шкаф, комод, стол, четыре стула, этажерку и все книжные полки. Самую лучшую одежду и посуду он нам принёс, а остальное на полу своей комнаты свалил. И книги тоже там оставил. Но сказал, что, если что, можно и книгами топить. Только начинать нужно с тех, что он ближе к двери положил. Чем дальше вглубь комнаты — тем книги ценнее.