Надя благополучно отбыла в пансион, и раз в несколько дней мы с ней общались при помощи разговорных амулетов. Сестра обживалась, знакомилась с другими девушками и была довольна и общением с вампирами, и отношением к ней. Очень осторожно она расспросила меня о том, намерена ли я и в дальнейшем держать ее присутствие в Вереантере в тайне, на что я неопределенно проворчала что-то в ответ. Я еще не придумала, как объяснить присутствие валенсийской принцессы в Бэллиморе другим странам и, в первую очередь, отцу и мачехе. Пусть Надя пока спокойно поживет инкогнито, хотя бы до совершеннолетия, а там посмотрим. К тому же у меня закрадывалось смутное подозрение, что свадебная лихорадка могла в скором времени затронуть и Надю. По крайней мере, мне не удавалось никак иначе объяснить, почему Александр фон Некер каждую неделю навещал ее в пансионе. И хотя сам Александр, несмотря на то, что мы много времени теперь проводили вместе и нашли общий язык, не спешил откровенничать и просить у меня руки Нади, не одной мне было понятно, что здесь дело нечисто. Оттилия первая в свойственной ей прямолинейной манере вслух заявила, что мы с ней рискуем в скором времени породниться, если ее брат женится на моей сестре. Что ж, поживем — увидим.