— Лорд Лэнгстон, вы очень добры, и мы бы не злоупотребили вашим гостеприимством, если бы не обстоятельства… Мы принимаем ваше приглашение.
Интересно, он и в молодости, будучи преподавателем, применял в своей педагогической деятельности подобные методы или и в самом деле за сто лет отшельничества спятил?
— Она рассказала об этом вам? — горестно поразился архимаг.
— Тоже правда, — согласилась я. — Но в этом случае было бы гораздо логичнее, если бы бунтовать начала какая-нибудь провинция, расположенная ближе к границе с Селендрией, — ведь именно те земли пострадали в Кровавой войне больше всего. А Фермана находится где-то на востоке, правильно? Ей до Селендрии — как отсюда до государства гномов пешком, и война с эльфами вряд ли сильно ее потрепала. Тогда почему бунт именно там?
— Ты же вроде как не управляешь своими видениями, и они появляются без твоего участия, разве нет?
По аудитории словно пронесся порыв ветра — это синхронно вздохнули сидевшие здесь студенты. У Кадмы и Луизы в буквальном смысле отвисли челюсти, поскольку им первым удалось соотнести «королеву Корделию Вереантерскую» со «студенткой Эржебетой Батори». Я же взглянула на второй в крайнем ряду стол, остававшийся непривычно пустым, и тихо вздохнула — место Сида так никто и не занял.