А затем на меня обрушились воспоминания о происшедшем. Позабыв о боли, я сделала попытку приподняться на локтях, потерпела неудачу и откинулась обратно на подушку. Что бы ни произошло там, в подземелье, с тех пор явно прошло несколько часов, в комнате, где теперь я лежала, было светло, а в окне виднелось унылое светло-серое небо. Окружавшая меня обстановка была совершенно незнакомой и весьма скудной: кровать, на которой я теперь лежала; прикроватный столик с тяжелым старинным канделябром с остатками позолоты, смотревшийся на фоне убогой мебели особенно неуместно; стул у окна и деревянный комод у стены, который казался совсем старым и рассохшимся, хотя, судя по остаткам резьбы, когда-то это был очень красивый и наверняка дорогой предмет мебели. Занавесок на окне не было, стены и пол были голыми и неуютными. По потолку прямо надо мной пробегала ветвящаяся трещина, но штукатурка держалась крепко. В кровать меня положили прямо в жреческом балахоне, накрыв сверху тонким одеялом. Но где я?.. Ни на лазарет, ни на городскую тюрьму Бэллимора это не похоже…