— Потому что Мариус ненавидит Арлиона и всех Этари, — пояснила я. — Он был в ярости, когда узнал, кто я. И если он все же вдруг начал помогать Арлиону, то это либо шантаж, либо ему предложили что-то, от чего он не смог отказаться.
— В обмен на помощь вампиров ты потребуешь вернуть Вереантеру Кэллахил?
Очнувшись, придворный маг сел, привалившись спиной к колонне, и потряс головой, пытаясь сориентироваться, а затем на его лице проступило выражение паники, и он уставился на широкий металлический браслет на своем запястье. Я его не винила — однажды мне уже довелось пережить ощущение, когда у тебя целиком пропадают магические способности, и оно было одним из самых неприятных в моей жизни. Отец кивнул двум стражникам, и они подошли к Мариусу, взяли его под руки и рывком поставили на ноги.
Я молчала. А что тут скажешь или сделаешь? Если я начну магичить или попытаюсь сбежать, Раннулф от меня одним щелчком пальцев мокрого места не оставит. Убить меня, правда, они не могут — щит не позволит — так что повода для паники пока нет, но ведь есть достаточно способов воздействовать на человека магически, не причиняя серьезного вреда. Правда, насколько я могу судить, теперь все идет к тому, что мне все же придется общаться с Арлионом…
Вампир еще несколько секунд пристально меня разглядывал, а потом кивнул.
— Сейчас ты разворачиваешься и уходишь отсюда, — тихо сказал Адриан, не отрывая пристального взгляда от Арлиона. — Возвращаешься к ди Вестенра, поняла?