Я уже собиралась вскочить и снова начать за ним гоняться, как почувствовала, что уже не одна, в смысле на нашем кислотном лугу появились ещё люди, точнее эквейты.
— Люблю тебя… Лекси… ты не представляешь, как сильно я тебя люблю и что мне пришлось пережить за эти часы.
Внезапно дверь резко распахнулась, заставив нас испуганно подскочить на месте, и в палату вошла уже знакомая мне медсестра.
— Я хорошо себя чувствую. Меня выпишут через несколько часов. Пожалуйста, позвольте мне увидеть ива Дериона. Он спас мне жизнь, я волнуюсь за него.
Девочки испугано оглянулись — тон у него действительно был угрожающим. А эквейтам было невдомёк, что я-то их понимаю. С трудом, конечно, но понимаю.
Внезапно что-то заставило меня встрепенуться и внимательно осмотреть зал. Вот уж не знаю, что я там пыталась найти или увидеть. Но что-то не давало мне покоя, словно какая-то тоска и нежность появилась где-то в глубине души. Рука сама собой потянулась к сердцу, чувствуя каждый удар, но спокойствие не приходило, наоборот, та волна внушения, что раньше шла от Князя, стала истощаться, пошли помехи, а потом и вовсе исчезла. На её место пришла другая суггестия, более резкая и порывистая, почти материальная, кажется, ещё немного, и я смогу потрогать её рукой.