Липкая и горячая кровь орошает мои руки, но провернуть стилет мне не дали.
— Спрашивай, — он пожал плечами, и я зачарованно проследила за перекатыванием стальных рельефных мышц. Нет, это преступление, позволять эквейтам ходить в этих жилетках, которые не то что ничего не скрывают, а дают такой полёт для фантазии, что жарко становится. Хотя, чего это я, так остро реагировать на мужское тело, меня заставляет только один эквейт. Именно вот этот невыносимый, сексуальный тёмный эквейт, других я просто не замечаю. — Алексия?
Я настороженно кивнула пожилому эквейту, уж очень пристально он меня изучал.
Тихий довольный, чисто мужской хмык. А затем его сильные руки, устремившиеся ещё ниже, туда, где огнём горело желание.
Завидовала ли я им? Нет. Меня вполне устраивает моя жизнь.
Мы куда-то свернули, потом ещё, и ещё раз, пока не замерли у высоких двухстворчатых деревянных дверей тёмно-красного цвета, по которым Дерион начал колотить кулаком, потом пнул ногой. Грохот стоял страшный.