– Опасно, – совершенно спокойно отозвался крысюк. – Но люди не уйдут.
– Вот что, – серьезно сказал он. – Ты, главное, про картины ничего не говори. Никому. И никому там не показывай то, что нарисовала. А про ту картинку, ну, где та машина… Про нее вообще забудь. Ни слова, ладно?
– Знаете, – медленно произнес Кобылин. – Иногда, при работе над иллюстрациями или обложкой, приходится брать несколько картинок и делать из них одну.
Погасив фонарик, Кобылин в полной темноте торопливо брел по подземной трубе, разгребая сапогами залежи фекалий и думая о невыносимо притягательной ведьме, чей образ все еще стоял у него перед глазами.
Стоя на четвереньках посреди кухни, в груде битой посуды и разбросанных ложек, Борода почувствовал, как его глаза медленно застилает багровая пелена.
– Вот зараза! – буркнул Борода. – Сказано же, забей ты на них! На тебе крысиное дело висит! Занимай-ся им.