Алексей не ответил – разглядывал упыря, прикидывая, хватит ли у него сил, чтобы голыми руками завалить этого засранца. Но Павел Петрович спокойно встретил этот взгляд, от которого шарахались даже матерые оборотни. Крепкий орешек.
Павел Петрович шевельнул сухими губами, словно собрался обнажить зубы в злорадной ухмылке. Но сдержался. Вместо этого он облокотился о зеленое сукно и впился в собеседника пылающим взглядом.
В этой части подвала было пусто. Кирпичные стены, строительный мусор на полу, куски пленки, деревянные козлы. Но из этой комнаты расходились три двери – все плотно закрытые. Старикан быстро пошел к правой, распахнул ее, поманил за собой гостя. Кобылин, озираясь по сторонам, двинулся за хозяином и, пройдя в дверь, очутился в просторной комнате с лампочкой под потолком. Здесь не было окон – лишь уходила в стену толстая труба вентиляции, соединенная другим концом с широким зонтиком вытяжки, нависавшей над крохотной газовой плитой, к которой был подключен небольшой красный баллон с газом. Рядом, у плиты, стоял старый покосившийся стол из серой ДСП. С другой стороны его подпирал небольшой шкафчик с покосившимися дверками. Кухня.
Трубку Дарья взяла сразу, видимо действительно держала телефон в руках. Ну куда сейчас без него.
Он выскочил на порог домика в тот самый миг, когда из-за мусорного контейнера ему навстречу вышли двое крепких мужиков. Один справа, другой слева. На секунду задержавшись на краю крохотной площадки, они неторопливо, но целеустремленно двинулись к охотнику. Молча и уверенно.
Тряхнув головой, охотник вырвался из оцепенения, взбежал по ступенькам крыльца, нырнул в разбитую стеклянную дверь и, хрустя битым стеклом, подошел к длинной стойке. Из темного дерева, полированная, она тянулась от стены до стены. За стойкой высилась стена из матового стекла, скрывавшая за собой какой-то зал. Кобылин быстро скользнул вдоль стойки, в правый угол, туда, откуда шел свет. Кончилась стойка, кончилась стена, Алексей шагнул в открывшийся проход и застыл.