– И я, – серьезно отозвался Кобылин. – Эта штука мне очень пригодится. Но не сейчас.
– Даже если тронут, – с нажимом произнес Борода. – Держись до последнего, идет?
– А дальше… – Борода остановился, окинул взглядом пруд, обернулся к напарнику. – Дальше все это захирело. Во время революции всем было начихать. Все, кто мог бегать, – разбежались. Всем не до того было. И лишь много позже, уже после войны, здесь организовали лабораторию. Изучали, понимаешь, на правительственном уровне некоторые забавные организмы. И, думаю, ты не удивишься, когда узнаешь, что изучением занимались тоже весьма примечательные организмы. В основном.
– Благодарю за разъяснение, – выдавил из себя Кобылин, слишком потрясенный, чтобы связно выразить обуревавшие его эмоции.
– Да не нужен тебе ствол, – с отчаяньем сказал он. – Пойми, костюм – это же не зря. И удостоверение… Не все проблемы решаются с помощью оружия. Отвыкай стрелять навскидку, учись работать с административным ресурсом…
Не выпрямляясь, он нашарил в темноте, у самого пролома еще одну сумку, вроде тех, с которыми на сборы ездят спортсмены. Плотно набитую, пахнущую сыростью и плесенью и – тяжеленную, как камень Сизифа. С трудом подняв ее, Алексей пождал губы и побрел в темноту, считая шаги.