Тварь отступала под натиском охотника, беспорядочно размахивая перед собой лапами. Улучив момент, Кобылин подсечкой подрубил ее ногу, и, когда тварюга упала на то, что заменяло ей колено, Алексей ударил коленом ей в лицо, отбросил на стол черную лапу и с размаху всадил в нее один из ножей, пригвоздив к столешнице. Тварь отскочила, шелестя, как целый ворох высохших листьев, а черная рука, искромсанная ножами, осталась на столе, судорожно сокращаясь, словно все еще была жива.