– Вообще? – пискнула художница. – Это как – вообще?
– Попробуем, пожалуй, заварить в глине, – медленно произнесла упырица. – Или фарфор? Только не стекло, боже упаси. Охотник! Ты употребляешь чай?
Когда тролль миновал лестничную площадку, Кобылину удалось выхватить свой ««глок»», а прицелиться он уже не успел. Вскинув пистолет, он выстрелил два раза. Первая пуля ударила тролля в плечо, оставив в нем темную дыру, а вторая пришлась точно в грудь. Это заставило монстра сбиться с шага, но не остановило. Он вскинул руку, закрывая уязвимые глаза, и, заревев, бросился в атаку.
– Долгая история, – сухо отозвался Алексей, вытаскивая телефон и в сотый раз проверяя эсэмэски. – Очень долгая. Ты хотела узнать, – что происходит? Ты узнала. На этом все.
– Я больше не охотник, – глухо отозвался Кобылин, не отнимая рук от лица. – Я убийца.
Чертыхнувшись, Кобылин положил пистолет на столешницу и принялся стаскивать костюм, зло посматривая на часы, светившиеся на экране ноута. Хотели по-рабочему? Будет по-рабочему.