— Какой смех…. На тебя без жалости смотреть нельзя….
— Да-а — тоже шопотом ответствовал Сашка, лихорадочно соображая, что делать. Есть!
— Но чем я могу помочь? До сих пор я выполнял скромные обязанности учителя….
Искал он квартиру назавтра вновь не спеша, отверг пять вариантов, устал и потому, наверно, согласился на мансарду в трехэтажном доме (над третьим этажом) со скрипучей лестницей. Комната, правда, ему понравилась: светлая, чистая, относительно просторная и, по клятвенным уверениям сухопарой квартирной хозяйки, без клопов. В ней вдоль окна стоял узкий стол, а вдоль противоположной стены — кровать. Была еще пара стульев и шкаф у входа. Мансарда соседствовала с малой комнатой, освещенной крошечным окошком. "Для Вашего слуги" — пояснила хозяйка. Петер не спорил. Стена между мансардой и комнаткой частично была представлена прямоугольным дымоходом голландки, от которого обе комнаты и обогревались. "Ну, не знаю, — засомневался Сашка. — Вряд ли зимой эта труба спасет от холода. Но сейчас-то завершается март….". Наибольшим плюсом этой квартиры стала длинная конющня, которую содержал поблизости какой-то продвинутый бюргер, где нашлось место и лошадкам герра Чихачева.
— Герр Майер, а знаете ли Вы, что король Георг назначил премию в 10 тысяч фунтов стерлингов тому ученому, который найдет метод определения в море географической долготы?
Новая дорога и впрямь оказалась счастливой (?), и к концу третьего дня коляска "инженера из Петербурга" (так он назвался при въезде на Королевский мост через Эльбу, где власти фиксировали всех приезжих и брали с них мзду) оказалась в Альтштадте города Дрездена, застроенного шикарными зданиями преимущественно барочной архитектуры с вкраплениями ренессанса и готики, а также гибридных сооружений. "Да, это, прямо скажем, столица! — почесал в затылке Сашка. — Не то, что мой уютный Ганновер. Жить мне здесь придется не один день и даже не месяц, надо бы подыскать сносное жилье. Но сейчас и постоялый двор сгодится".