Две молодки несказанно нервировали графа своими репликами, но долг есть долг, приходилось на карачках ползти по тоннелю выхватывая еле уловимые запахи тех кто здесь когда-то был. Что бы обострить рецепторы восприятия он частично трансформировал тело, от чего его когти на руках глубоко входили в сырую землю, оставляя глубокие борозды за собой.
— Кхм. Особенный? — Первой не выдержала к моему удивлению Мила Хенгельман. — И чем по твоему мнению этот день будет отличаться от предыдущих и последующих?
— Мы все здесь сегодня собрались, в этот знаменательный день, чтобы засвидетельствовать, данной нам властью, перед законом и небесами, брак этих двух юных и прекрасных молодых людей, во славу продолжения древних родов Финора! — Старик каркал без остановки и бумажки, сияя взглядом и крупными залысинами. — От родов, пусть засвидетельствуют брак!
Замерло практически все, торговля по итогу года, сборка урожая, строительство. Все приостановилось, лишь частично продолжали дорабатывать привезенный по теплу материал, заводики и фабрики, ну да думаю, и они с приходом метелей встанут, разогнав всех по домам да по печкам. Хороший был год, жаль я его практически полностью пропустил, участвуя в местном военном конфликте, который собственно сам и инициировал, практически от и до, в ходе чего, конец лета, по мимо золота колосьев, добавил мне россыпь золотую трофеев, а так же радости полные штаны, от приобретенной так неожиданно жены.
Радар Мака показал быстро удаляющихся вампиров спасшихся от меня сегодня ночью. Мне же еще предстояло море работы. Я ходил по полю, сжигая все еще двигающиеся обугленные куски плоти, оставшиеся от некогда грозного гнезда вампиров. Преумножать милостью врагов я не собирался, беспощадно выжигая нечисть, мои люди баграми стаскивали корчащиеся остатки тел, где уже в куче я превращал все в прах кольцом Прая.
Ох, и взял меня в оборот жен-коллектив, на минутку даже ощутил себя как дома в Лисьем. Я им тут и полочки прибивал до вечера, и ножи точил и дров наколол, даже за водой к колодцу деревенскому смотался, зато накормили, обстирали, улыбками отогрели. Не богато, в общем-то, жили, домик на две клетушки-комнатушки, тут же печь да стол со всем нехитрым скарбом. Но рукодельницы, все в тряпочках вышитых, цветочки стоят, чистенько и аккуратненько. Сами не запущены, хоть и в глухомани живут, видно мать гоняет, девки не избалованные каждое слово на лету ловят ее.