— Ваше благородие первые рыбки! — Семьдесят Третий поправил любовно свой «кутлас» на боку. — Разрешите к обозу?
Но зря волновался, разошлось все в голодную зиму, отрывали с руками. В Речной я еще неделю провозился, уча местных вязать нить и латать сети, показывая как правильно и по уму спускать и травить снасть, ставить поплавки и прочие нехитрые премудрости.
— Хорошо, с Семьдесят Третьим я уже переговорил, завтра пришлет толковых стрелков для инструктажа по стрелам, обещал лучших из лучших, мол белку в глаз бьют на бегу. — Я сделал пару глотков терпкой заварной горечи. — Что бы теперь предпринять для поимки нашего господина неуловимого мага?
— А что со мной случилось? — Медленно подбирая незнакомые мне слова, спросил я, удивляясь этому странному и непонятному умению нового языка.
— Что делать то теперь? — Старушка повела плечами. — Ума не приложу.
Подобно кругам над землей история планеты хоронила в толще земли другие круги города, или если быть точнее уровни. Старые площади покрывались новым булыжником, а старые фундаменты уходили в глубь, когда на их место заливали новый. Впрочем, во всей этой череде эпох кое-что осталось неизменным. Старинные коммуникации для дренирования и отвода стоков, немыслимой паутиной из тысячи незримых и запутанных нитей, сплошной сетью уходили куда-то в глубь и бездну земли. Кто-то знал о них, кто-то догадывался об их существовании, а кто-то уже не одно столетие жил в кромешной тьме, не видя солнца и уже возможно, даже не помня о его существовании.