Без ложной скромности скажу, мои успехи были видны и радовали меня несказанно. В фехтовании я был практически на равных с Гаричем, уступая ему тупо в грубой силе из-за своего возраста, да и с баронессой уже не выглядел рядом как жертва, хотя по прежнему на моем счету не было ни одного выигранного спарринга.
Что? Он что торгуется со мной, пытаясь купить у меня каждого дуэлянта, что посмеет бросить вызов?
Фердинанд говорил и пытался раззадориться, я же видел в его словах удивление, похоже, наш дуэлянт впервые задумался о чем-то кроме своей фееричной и триумфальной победы.
От его фигуры отделилась словно лапа осьминога или лиана чудного растения рука, стремительно и безжалостно врезаясь в меня и отправляя в краткосрочный полет. Перед глазами замелькали картины выхватываемые краем взгляда, мое кресло буквально разлетелось на куски, а я больно впечатался в основание виселицы, с трудом ловя ртом вышибленный из груди воздух.
А вот это уже повод, нет, правда, он прямо снял с меня бремя ответственности своим тупоголовым хамством по отношению к этой девушке, явно не без труда стерпевшей от него оскорбление, так как по ее лицу легко прочиталась не прикрытая обида и боль.
— Пятерых уложила, плюс еще две собаки из четырех. — Тяжело вздохнула Шернье. — Итого в строю осталось пятнадцать бойцов и два песика.