— Аль`Фарамут? — Бабуля поковыряла ногтем край дыры. — У него все такое, показушник, обязательно визуальные эффекты, наверняка даже звук был?
Она словно рыба в воде, чувствовала себя в юриспруденции, по долгу вынося мне мозг моим же писанием, выдавая тут же на память общие указы по королевству. Одно радовало, в общем и целом, она оказалась продвинутым человеком с ходу уловившим все выгоды и плюсы моих реформ, от чего стала не обузой, а даже тем импульсом, что наоборот подстегнул меня к работе, так как эту сферу я забросил, уходя больше в экономические дебри финансовой стороны.
В общем зале нам накрыли стол, за который я и посадил стариков. Бедные мужички не знали как себя вести то краснея то бледнея, это было неслыханно сесть за один стол с аристократом. Такие уж времена, видя смущение пролетариата, решил прийти им на помощь.
— Ну что ты маленькая, совсем не „бо“! — Я старался говорить мягко, чтоб не напугать ее. — Мы можем ее оставить, ничего страшного, только тогда под ней будет всегда мокреть, и будет долго заживать.
Много это? Мало? Пусть решают сами, выбор собственно невелик, вон виселица, а вон армейское ярмо, выбирай куда тебе. Я не хочу навешивать клеймо порочности, этакую печать Каина, на всех и каждого, но и сам по здравому размышлению не в состоянии прощать грехи тяжкие. Они убивали и совершали бог знает что в своей жизни и если нет «тямы» в голове, понять, что это последний шанс стать человеком, что ж, значит, так тому и быть.
— Успокойтесь барон! — Внешне я постарался остаться спокойным, хотя признаюсь, испугался порядочно его всплеска эмоций. — Не забывайтесь, вы не у себя дома и говорите пусть и не с совершеннолетним, но равным вам по титулу человеком!