— Это неслыханно, но ее сила растет по мере выздоровления юноши. — Хенгельман печально вздохнула. — Они связанны и боюсь эта связь не того характера что возникла когда-то изначально между ними.
— Тем кто будет жить потом, после нас. — Повторил задумчиво он, пробуя мои слова на вкус. — Да, сударь вы правы.
— У вас есть предложение? — Я потер замерзающие ладони. — Хотелось бы решить все побыстрей.
В общем, я и сам немного испугался, ну думал, копье да копье, чего там удивительного, а оказалось много чего. Во-первых, в первые секунды прямо в твоих руках формируется из бесновато закрученных вихрей тьмы все в сполохах тусклых голубых молний, реальный макет здоровенной такой, зазубренной пики с острым таким наконечником. Уже в этот момент хочется пищать: «Ой мамочки!», ну а когда копье сформировывается ложась реальной тяжестью и лютым замогильным холодом в ладонь, ты уже с сединой на висках. А вот когда наступает, во-вторых, и тьма в твоих руках начинает шипеть, словно рассерженная змея и истекать тьмой, словно ядом клык гадюки, уже вообще не до шуток, я его сразу же запулил от себя, куда подальше испуганно постукивая челюстью и баюкая занемевшую от холода руку.
Юноша принял из его рук флягу, оценивая филигранную вязь, мастерски вырезанную по дереву, что не говори, а Армус в этом лучший, таких рук во всем свете вторых не сыскать.