Он разжал кулак, что-то упало на ковер. Флакон из серо-зеленого нефрита…
– Я бы хотел, – проворчал он, – чтобы тот факт, что нас пытаются окружить, оказался недоразумением.
– Никто не понимает. Никто не хочет понять.
– Разрешаю, – кратко ответила Тиссая. – Благодарю за сопровождение и помощь. Счастливого пути.
«Никто не крикнет «Да здравствует Радовид!» – подумал заслоненный солидным задом иерарха королевич. – Никто даже не взглянет в мою сторону. Никто не крикнет в честь моей матери. И даже не вспомнит моего отца, не возгласит криком ему славу. Сегодня, в день триумфа, в дни согласия, примирения, к которому отец, как ни говори, тоже причастен. Поэтому его и убили».
– Перевязку надо менять ежедневно, – сказал он краснолюду. – Я оставлю мазь и бинт, который не прилипает к ожогу.