Через мгновение сознание покинуло юношу. Голова безжизненно откинулась назад. За спиной тут же раздался чей-то знакомый голос. Майор Алексеев обернулся – это была Олеся Кныш.
Массовое пленение начнется в июле, августе и ранней осенью 41-го года, после разного рода котлов, «расчленений», фланговых ударов и броневых клиньев. Именно тогда потекут полноводные ручьи и реки наших воинов, слепо поверивших ворошиловской агитации, что «Красная армия всех сильней».
– Всякое бывает, – уклончиво отметил Алексей Алексеевич. – Иногда и бумажки задают много хлопот, а порой они сильнее пули и гранаты. У них тоже есть большие победы и такие же поражения.
– Школа, Николай Григорьевич, вас ждет вместе с квартирой при учебном заведении. Пока придется пожить в таких условиях, а там обязательно найдем вам жилье более приличное, – казенным языком пояснил Гриб.
Сегодня здесь ощущалось запустение. Пахло сыростью, несмотря на летнее время. На стенах небольшого коридорчика виднелись разводы свежей крови, не успевшей сделаться коричневой. В кабинете Коржа теперь сидел Палий. На стене в кабинете нового хозяина прямо за высокой спинкой стула у письменного стола висел черно-белый портрет фюрера.
Лицемер – человек, который убил своих родителей и просит о снисхождении, ссылаясь на то, что он сирота.