«Что же получается? Практически происходит передел мира, – рассуждал учитель Николай Григорьевич. – На Европу надвигается немецкая угроза. В Польше умер Пилсудский, но в Варшаве до разгрома ее немцами правили те полковники и генералы, которые в двадцатом году вместе с ним участвовали в походе на Украину и до позорного поражения сохраняли честолюбивые амбиции повторить Смутное время в России. Замыслы у Варшавы роились захватнические и простирались довольно далеко – военным путем возродить линию Керзона и отодвинуть ее чертой от Балтийского до Черного моря. А там замахнутся и до Урала. Но получился облом…»