Тут, конечно, не все понятно. Ну, никак я не тяну на главные роли. Остается лишь благодарить фантастов, организовавших мне длинную цепь безгрешных перерождений. Других вариантов в голову не приходит.
Вера, открыто и бестрепетно идущая по осевой улицы Горького. Вера, не обращаюшая внимания ни на что, кроме дела, забывшая ямах, ухабах и неровностях и потому безразличная к вниманию тех, кто осторожно, стараясь лишний раз не коснуться и не потревожить, в нужный момент поддерживал ее под руки.
- Что хорошего?! Все на нервах, в кадрах - пачки рапортов. Дырки затыкать скоро некем будет. Если так дело пойдет, одни срочники останутся, да и те - под строгим приказом.
Бывший спасатель, умирающий от лейкемии, рассказывал журналистам, что никогда не сможет забыть одного такого бедолагу, на коротких обрубках вместо ног, несущего вниз головой тело мертвого ребенка. Счастье, что никто из них долго не прожил!
Стало ли моему случайному гостю хоть чуть лучше? Узнал ли он то, что хотел? Не ведаю.
Меня трясут за плечо. Неохотно поворачиваюсь к вопрошающему. Раненое плечо напоминает о себе тупой, привычной болью.