Одновременно из темноты подворотни противоположного дома раздались трели свистка. Это не остановило нападающих, а лишь только ожесточило, тем более что их противник только что, как они считали, лишился своего единственного оружия. В их руках тоже появились кастеты, но вдруг прогремел выстрел. Рука доктора твердо сжимала рукоятку пистолета, а на лице была написана решимость направить следующую пулю пониже вечернего неба.
– Валерий Антонович, я тут вот еще о чем подумал… Наше отступление очень пагубно сказывается на настроении солдат, да и офицеров чаша сия не миновала.
– Бросить, стало быть, советуете, юноша? Ну, что ж, извольте.
– Да, к сожалению, самая, на мой взгляд, большая беда крепости – настроение солдат. – Игорь Александрович задумчиво крутит в руках вилку. – У нас в 63-й дивизии еще получше – кадровые, воюем давно, да и с начальством повезло. «Молодая» 58-я дивизия тоже неплоха. А вот 114-я и 119-я дивизии – те целиком из ополчения набраны. Видел я тех ополченцев… Мужики все уже в возрасте, в армию случайно попали. Ничего не умеют, да и не хотят уметь. Подавляющее большинство офицеров – свежевылупившиеся прапорщики… Не обижайтесь, господа, вы же у меня уже обученные и обстрелянные… Так вот, о чем я… Да, командование этих дивизий – еще те «боевые» генералы. Генерал Прасалов в Кушке и Закаспии отличился в 1907-м, фон Лилиенталь – в Бухаре в 1910-м. Революционные выступления подавляли. Только в четырнадцатом выяснилось, что германцы воевать умеют получше азиатских дехкан и чабанов. Но больше всего на настроение нижних чинов повлияла шпиономания, неизвестно кем развязанная. И на этом фоне – оказия с полковником Короткевичем, начальником инженеров крепости.
М-да, это он хорошо сообразил, молодец! О, а вот и батюшка окончательно оклемался…