Вечером разведка сбегала к Воле Шидловской, возле которой должна была состояться немецкая газовая атака, которую мы, скорее всего, сорвали в прошлый раз. Во всяком случае, я про применение газов ничего не слышал, а когда пристал с расспросами к капитану Бойко, был вежливо послан… подумать над режимом секретности, да еще и с цитатами из классиков древнего мира. Типа: «Во многих знаниях – многия печали, и вообще, что вам, Денис Анатольевич, так неймется по поводу оберст-лёйтнанта и его необычного дыхательного аппарата?»
– Вы, вероятно, хотели сказать в управлении жандармерии, там, где допрашивают, секут и вздергивают на дыбе? – понимающе улыбнувшись, спросил корнет.
– Денис Анатольевич, я взял на себя смелость назначить командиром третьего отряда штабс-капитана Волгина.
Ближе к полуночи выбрались в окопы первой линии на то место, откуда отправляли группу, и стали ждать. Андрейке разрешил подремать после того, как оборудует позицию для своего любимого мадсена, и предупредил, что через час поменяемся. Тот быстренько расчистил себе сектор для стрельбы и улегся на охапку сорванной травы. Вот так вот: солдат спит, служба идет. Хотя это я немного ерничаю. Спит чутко, от малейшего чужого шороха проснется – и сразу за пулемет. Уже проверяли…
– Всем – на колени! Быстро! Считаю до трех, стреляю в грудь!