– И вот, – шутливо продекламировал Никифоров, – эта страна сидит перед вами и берет у вас интервью.
Щелкает револьверный выстрел. За ним еще. Стреляют из толпы, из самой гущи. Стрелку неудобно, его толкают со всех сторон, он промахивается и сыпется стекло из выбитого пулей окна.
– Единолично? – Терещенко улыбается. – Конечно же, нет! Эсеры, кадеты, трудовики, почвенники, эсдеки… Легче найти общий язык с дикими племенами, чем им между собой! Нет, Луи… Они не договорятся.
– Неунывающий вы человек, Петр Моисеевич…
Матросы целятся в едущий впереди автомобиль, но, к счастью беглецов, грузовик швыряет, и стрельба получается условно прицельной.
– Государственный деятель! – констатирует Вертинский. – А я, брат, у Мозжухина теперь снимаюсь! Это тебе не в Думе штаны протирать!