На всякий случай заглянул во вторую контору, но и здесь правила были те же. А значит, как это ни горько, теперь надо считать не сколько я выиграл, а сколько проиграл. Но прежде мне придется расстроить друзей. Особенно неудобно было перед Костей, который доверился мне и поставил в конторах свои деньги, а теперь из-за меня потерял больше половины своей месячной зарплаты.
Проснувшись, не спеша позавтракал и уже хорошо знакомым путем отправился к конторам за выигрышем. В первой забрал 380 тысяч, а во второй — 520 тысяч. Итого — 900 тысяч! Уже забрав деньги во второй конторе, я обеспокоился возможным ограблением. Черт! Надо было бы идти за такой кучей налички с друзьями или хотя бы посещать по одной конторе, а не сразу две. Но в этот раз моя паранойя сработала вхолостую — без всяких проблем я добрался сначала до банка, где брал 300 тысяч, и тут же погасил кредит с успевшими уже набежать процентами. В общем, вышло 310 тысяч. Придя с остатком денег в свой зарплатный банк, я и здесь полностью погасил кредит, а остаток наличности положил на счет. 337 640 тысяч 98 рублей — вот такая неплохая сумма теперь была на моем счете. И это ведь выигрыш только с моих ставок, а добавив сюда и суммы со ставок друзей… Кстати, надо бы им позвонить, договориться о том, чтобы вместе сходить за выигрышем. И я набрал номер Максима.
— Мне Юдина Владимира, — обратился к ней.
Поздоровавшись с ними, я позавтракал и приступил к тренировкам в своей комнате. Случайно заметив, что когда я «голоден», точнее — совершенно магически пуст, у меня получается лучше вытягивать ману из призм, чем когда «сыт», я уже сознательно вызывал это чувство сосущей пустоты внутри, которое затягивало в себя все крохи маны. Не само чувство — оно приходило лишь с «голодом», а мысленный образ этого чувства, те ощущения, взятые из памяти, что оно вызывало. Тоже приходилось постоянно концентрироваться, зато процесс пошел немножко быстрее. Набрав маны, я устраивал себе отдых, пялясь на комок бумаги, висящий в воздухе. Пялиться получалось недолго: всего несколько секунд шатания — и он падал на пол. Но, как мне казалось, по сравнению со вчерашним днем было немного лучше.
Бессильно опустившись на пол, еще с минуту посидел неподвижно, немного приходя в себя, а затем, все еще пошатываясь, начал спускаться с ринга. Подошел охранник и стал придерживать меня под плечо, помогая сохранять равновесие.