– Ты же жалкий, слабый и бесполезный кусок дерьма! Чтобы тебя победить, мне даже нет необходимости с тобой драться! Что ты можешь сделать?! Позвать Легурию?!
Привязка к Твердыне паладинов осуществлена
Елизавета оказалась игроком нулевого уровня, жизнь которого завязана на подвеску и ее территориальное размещение. По сути, это был дух, нематериальное тело, заключенное в физическую оболочку. Каким образом удалось уговорить Игру не уничтожать старушку, Сливан не знал, поэтому принимаем как данность, что Елизавета – ходячий труп, навечно прикованный к своему поместью. Нашелся ответ и на вопрос о количестве духовников для Елизаветы. Двенадцать духовных наставников ежемесячно обновляли энергию подвески, каждый в свой месяц. Этакие высокородные братья-месяцы, заботящиеся о неинициированном игроке на добровольных началах. Семья Леклёр ничего им не платила. Должность считалась престижной, и многие игроки ждали шанса ее получить несколько десятков, а то и сотен лет. Но даже под статусом «свидетель» мне не удалось выяснить, кто был первым учителем Елизаветы. Сливан умудрялся сопротивляться Игре.
– Орки Загранша суровый народ. Нет чести в том, чтобы быть слабым. Когда игроку даруют Куклу, он обязан ее отправить в вечность. Сам. Не отречься, а убить, как свою самую позорную слабость. Я помню эту степь. Здесь я предал вечности свою Алунэ. Свою жизнь. И знаешь, брат, в то, что мой народ приветствовал это как очищение, я не верю. Не верю! Свет должен защищать слабых… а не убивать! Не может в этом быть чести! Но я сделал это. Так велел мне мой долг перед отцом, моей семьей и вождем. Так зачем меня снова заставляют? Я… не могу. Если я не сделаю это, ведь никто же не узнает. Так, брат? Ты же не расскажешь?
Словно почувствовав, что она мне нужна, Лена заглянула ко мне сразу, как доктор покинул палату. Степан исчез, словно был галлюцинацией. Я смотрел на нее и чувствовал себя идиотом. Сейчас я должен сказать своей любимой девушке, что хочу, чтобы она убила мою семью, меня, а в конце и себя.
– Так-то оно так, – промямлил я. – Но боюсь, что этого недостаточно, чтобы компенсировать мне преимущества от использования артефакта. Более того, для меня это чревато.