— Хорошего дня, Элизабет! — помахал рукой боевик уже от портала.
— Да куда мы денемся? — согласился, поразмыслив Крейг. — Пока они там разберут, откуда всплеск прошел. День-два у нас есть, чтобы подготовиться.
Мои мысленные воззвания остались без внимания.
— Ничего подобного! — возмутилась я, хотя Грину, конечно, со стороны видней, что там у меня с лицом. — Это… свет так падает. К тому же вы меня разбудили, отдавили мне руку, и я не могу встать из-за того, что вы тут расселись, а это, знаете ли, вообще как-то неприлично… И в каком смысле «хоть что-то хорошее»? — я кое-как вывернулась, и села на кровати, подтянув к груди накрытые одеялом ноги. — Миссис Кингслей пришла в себя — разве это не замечательно?
Нам оставалось только принять правила, оградить любимую подругу от жестокого мира, а жестокий мир — от обиженной на него подруги, окружить страдалицу нежной заботой и запастись терпением и носовыми платками. И бутербродами, потому как процесс примирения Сибил с миром — дело небыстрое.
Его ответа я дожидаться не стала: вылетела в коридор, растолкала собравшуюся под дверью толпу и ринулась к выходу. Пальто? В первый раз мне его забывать, что ли? Да и на улице уже весна.