— Считаешь, существует лимит на воплощения? Боги, — личности многогранные.
— Боюсь, тут использовали яд реликтового василиска, — закончил, сжалившись над целительницей, Оливер. — Настоящего василиска, обращавшего живое в камень.
Спроси кто-нибудь, не объяснила бы, но, бог мой, смешливый мой вечно юный бог, как мне хотелось хотя бы голос услышать. Может, виной тому лавандовые поля и качели на яблоне — воспоминания последних дней. И другие, горечь которых не смоет годами и не развеет по разным мирам…
— Ох, Марибет, — лукаво усмехнулся Мэйтин, — пользуешься ты моей добротой. Ладно, так и быть, держи…
И она целительница, что в данном случае лишним не будет. Хотя наставница, как говорит другой мой знакомый целитель, не по этой части доктор.
— Бедная, — руки у нее были холодные, а бледные губы едва шевелились. — Как же долго ты блуждала, как далеко забрела, сколько чужого горя впитала в себя. Но теперь все хорошо. Ничего не бойся, ты…