Делиться впечатлениями, оставшимися от «сокровища» господина проректора, я не стала, рассудив, что лучше не отвлекать Оливера пустой болтовней. Присела в кресле у чайного столика и задумалась о жизни, в которой все так сложно и перепутано.
— Элизабет, я вас умоляю… — голос ректора стал тише, но и тревожнее. — Не делайте ничего, что могло бы…
А утром, открыв глаза, натыкаюсь взглядом на перевязанный бумажной лентой букетик голубых звездочек…
— Обязательно, — хмыкнул Грин. — Если только мне, как бедняжке Лидии, не сломают гортань.
— Ну, не знаю, — улыбнулся он. — Над ударами ногами и нижними блоками еще нужно поработать.
— Его нет, — соврала я, не задумываясь. — Сама хотела попрощаться, но… Наверное, уже ушел домой.