— Ясно, — кивнул Оливер. — Значит, можно поговорить. Грин вам все рассказал?
Не дойдя до настороженно прядущего ушами единорога, я медленно опустилась на пол, и когда рядом с белоснежным эноре кэллапиа появился долгожданный тинэйджер в черной футболке и рваных джинсах, даже ползти к нему не смогла — только продолжала, не останавливаясь, молить о чуде.
— Это никак не связано, — прервала я его немного поспешно. — Я тебе говорила, что помогала доктору Грину в его работе. Вчера я поняла, что может помочь только единорог, и пошла в посольство. И ничем не рисковала, честно. Я знала, что он поможет. Это трудно объяснить, но единорог… мы общались очень близко, и я знала, что он не откажет…
Съехала с катушек осенью, после ритуала, когда реальности столкнулись. Саймон рассказывал, что у матери именно тогда начались проблемы с нервами.
Ректор задумался. В его состоянии осмысление короткой фразы давалось не без труда, но спустя почти целую минуту милорд Райхон все же кивнул.
— Может, и нет, — ответил, подумав, полицейский. — Может, и доверяю. Но впутывать не хочу. Натура у него беспокойная, все на эксперименты его тянет. Еще куда влезет, кто нас с вами лечить будет?