Распаковка вещей много времени не заняла, и когда горничные оставили меня наедине с комнатой, я попыталась прикинуть, чем бы припереть общую дверь. Не то чтобы мне думалось, будто Влад мог перепутать в темноте кровати…
– Ну что ж, моя дорогая… – торжественно произнес Эдмонд, подавая руку принцессе. – Вы станете первой женщиной, которая попадет в святую святых благородных сунимов.
Заснули мы под утро в окружении разбросанных по кровати бумаг, а проснулись тесно прижатые, накрытые пледом из комнаты Влада. Все документы оказались аккуратно сложенными на прикроватном столике, что, впрочем, никак не добавило им приличного вида – во сне мы излежали некоторые копии до состояния мелкой гармошки. При встрече с соседом по опочивальне я предпочла сделать вид, что не понимаю, кто нас заботливо укрыл.
Очевидно, он имел в виду повара и его разодранные портки.
По-прежнему не замечая меня, Генри бросился к Кастану и затряс его руку в нервическом рукопожатии.
– Как-то ты сказала мне, что хочешь хранить только хорошие воспоминания. Но что может быть плохого в жизни богатой наследницы дома Вишневских? Красивая, избалованная принцесса. Ты думала по-другому, нежели я, смотрела на мир другими глазами. Я не сразу осознал, сколько вокруг тебя находилось уродливых вещей, с которыми ты была вынуждена смиряться. Тут невольно захочешь помнить только хорошее.