Тогда первый и последний раз, когда видели всех «Бессмертных» в сборе. От руберов не осталось даже трофеев. Кто это видел, потом долго заикались. Монстров, которых боится любой рейдер, разрывали на части неведомые силы. Просто отрывали им конечности, а потом их же и продолжали рвать на мелкие клочки. И все видели десантуру с таким гневом на лицах, что бывалые сталкеры мочили штаны и это не аллегория.
И то верно. Стрелок выкатился из-за сарая и, выдернув чеку, швырнул лимонку под колеса бронетранспортёра. Едва успел откатится в сторону сарая, громыхнуло. БТР подпрыгнул на месте, разбрасывая в стороны несколько колёс. В воздухе над головой противно засвистело, а руку обожгло болью. Осколок чего-то вспорол бицепс правой руки, словно скальпелем. Хлынула кровь, но это уже было не важно. Из-за угла выкатился кваз, поливая их направление из РПК. Стрелок выпустил очередь, но попал или нет, не заметил. Противник мелькнул всего на секунду и скрылся за кирпичным строением подсобки. Вторая граната ушла туда же, теперь уже РГД. Отзеркаливая тактику парня, из-за угла показалась рука, швырнувшая к Стрелку такую же. Обе взорвались почти одновременно. В глазах поплыло от ударной волны. Кваз кидал навскидку, а парень уже успел откатиться, так что лёжа на спине, почти не пострадал, если не считать лёгкой контузии. Вторая попытка противника повторить манёвр с мгновенным перекатом от одного сарая к другому провалилась. Кот сработал оперативно, сбив его с ритма очередью по корпусу, а Стрелок почти не целясь, удачно попал в шею, так что кваз так и остался лежать, истекая кровью. Где-то рядом ещё хлопнула граната. Раздались выстрелы из пулемёта и тут же захлебнулись. В спину ударил отдалённый гром. Лиса отработала как всегда идеально.
- Мужики! - Хмыкнула Лиса, оторвав голову от подушки. - Поспали - можно и поесть. Никакого проку от вас, один перегар и незапланированные беременности.
- Мы не внешники. Мы рабы. - Тень закинула автомат за спину и подошла ближе. - Видишь эту штуку?
- Да пошёл ты... - договорить Стрелок не успел, прервав фразу шипящим стоном. Его лодыжка вывернулась вправо под прямым углом. Парень забился на кресле от боли, кроша эмаль зубов.
Лисёнка, правда, жалко. Любила она его, как мужчину и все это видели. А он не мог воспринимать ее иначе, как дочку. Все её таланты просыпались не от адреналина, как у многих, а от желания стать ему достойной. Теперь опаснее ее на западе только элитники с большой буквы, те, кого десятой дорогой обходят даже «светляки». А она все равно доказывает что-то Кречету.