– Нравится, верно говоришь, – пылко заговорила Улада, её ладошки потянулись к мужскому достоинству Данилы, – только с другими по-разному. Иной берёт тебя как лошадь и скачет без устали, лишь бы доскакать. А ты… будто саму меня своей делаешь, так, что я готова полностью твоей стать, до самого донышка, – и уже более игриво: – И из каких же краёв ты, такой молодец, прибыл?