Данила вцепился в подарок здоровой рукой, прижав щитом ножны, вытащил на пяток сантиметров. Гладко отполированный клинок ответил ярким блеском. Молодцов против воли улыбнулся.
У Молодцова ничего не спрашивали, как оказалось, потому, что присягу за всех своих воинов принимал Воислав. Вот если бы Данила решил лично присягнуть Путяте, тогда да, ему бы пришлось напрямую заключать договор с купцом.
Молодцов повернулся, чтобы поглядеть на шутника… Батька! Воислав, как всегда, выглядел бодро и свежо, будто не пил со всеми. Данила прикусил язык: готовые слететь с него ругательства застряли в горле.
– Здрав будь, Крюк! – ещё издали прокричал Путята.
– Как скажешь, солнышко. Только помни: слух может пойти, что в таком-то доме послухи обитают, вести тайные по городу разносят. Глядишь, и перестанут сюда ходить люди честные.
В воде он потёр одну ногу о другую: раны вроде нет, кровь не течёт. Чем его тогда схватили?