– Ну, сказывай, молодец, кто таков, откуда. Думаю, интересная история будет, а я интересные истории люблю.
Невольники, сбившись кучей, выстроились перед татуированными крепышами. Их главарю по виду было лет сорок, его бровь и щёку наискось пересекал длинный шрам. Холодными как лёд глазами он придирчиво оглядел своё приобретение, затем молча повернулся и ушёл. Его пристяжь ушла за ним, следом – невольники, которых «казаки» с ладьи подгоняли тупыми концами копий.
– Это знак богов. Перед отплытием кровь пролили – им дар. Значит, хороший поход будет.
– Ага, понял, с меня причитается… Пусти, медведь, удушишь ещё.
– Не знаю… Может быть, Улада, на которую мы думали, что она тех плотников на меня навела.
Парень больно пнул Данилу в копчик. Пнул не чтобы толкнуть, а чтобы выразить своё отношение к новому рабу. И этот обидный – даже не пинок, а толчок – сбил планку у Молодцова, и так с трудом сдерживаемую.