– Первый кубок, – провозгласил Рюрик, – за Хакона конунга!
Улыбка разделила бороду и усы Вадима и вновь свела их, замкнув уста. Когда Хуфин только появился, ему хотелось одного – пусть утконосый как-нибудь сам прикончит Хакона, без него. Но теперь, испытав усладу чужого раболепия, Вадим отказался от своего желания. Если конунга порешит Убийца, он никогда уже не взглянет на Вадима вот так вот, снизу вверх. Утконосый поднимется на ступеньку и встанет вровень со светлейшим высочеством, ибо высочество будет обязано Хуфину. Стерпеть такое унижение? Еще чего!
– Все равно… – протянул он. – Поздно уже, лето к середине двинулось… Пока охочих людей соберем, пока доберемся, уже и листья опадут! Давай уж на тот год перенесем поход. Двинем по весне, как только лед сойдет.
– А я уже отомстила ихнему конунгу! – усмехнулась Дана и махнула рукой, словно отгоняя неприятности и мерзости жизни. – Пойдем погуляем?
– Премного благодарны! – смиренно молвил Валит.
– Молитва лучше сна! – сказал он, не решаясь говорить в полный голос. – Молитва лучше сна! Нахуза, э-эй…