– Да? – оживился Мальцев. – На это стоит посмотреть!
Олег обернулся и увидел молодого еще человека, лет тридцати, с крупными чертами лица, твердого, словно рубленого, с широковатым носом. Лоб незнакомца облегал серебряный венец, украшенный горошинками бирюзы.
Тропа то взбиралась на обрыв, то спадала к самому берегу, уводила в лес, растворялась в траве, но Урий находил ее тут же – то валун приметный углядит, то сосну изгибистую. Внезапно Олег расслышал резкие, дребезжащие звуки, несущиеся из леса, и остановился. Урий тоже замер, а после расслабился, улыбнулся и поманил Олега за собой.
– Какая у свеев главная беда, смекаешь? – спросила она.
– Ты уж расстарайся, – ворчал он по дороге. – Проверяет тебя конунг, разумеешь? Знать хочет, что за руки у тебя… Вдруг да не оттуда растут?
Израсходовав почти все штыри, кроме двух, Валит добрался до верха колодца и осторожно приподнял голову над краем его. Пара костров посреди крепостного двора почти догорела, а предрассветные сумерки только вносили путаницу, смешивая тень и свет. Валит осмотрелся. Свеи были повсюду. Усталые и надломленные, они спали черным сном, больше похожим на обморок, без сновидений и неги. Лица потные, стоны со всех сторон, руки подергиваются, будто продолжая наносить удары.