Рада посмотрела на Олега серьезно, склонив головку к плечу, будто не замечая даже, как действуют на него ее красы.
– Хм… – глубокомысленно выразился Удо, поискал и нашел решение вопроса: – А вот у меня в горле першит! Лечи давай!
– Режу! – пропыхтел Олег. – Бейте тех, в скедии! Иначе толку не будет!
Ятвяги и слова не сказали. Лица их были бесстрастны, как каменные маски. Но дорогу они уступили, подвинувшись в подлесок, – то ли не захотели связываться, то ли проявили уважение. Кто их разберет, этих ятвягов?
Кот не ответил. Устав от ночных бдений, Онуфрий дрых, свесив хвост.
Он смотрел, глуповато улыбаясь, как покачиваются неприкрытые шалью загорелые ягодицы, как Рада ступает босыми ногами по тропинке, как оглядывается, и из-за гладкого плеча выступает шелом груди, как опускает взгляд и выгибает губки в очаровательной хулиганской улыбке. Олег посмотрел вниз. Да-а…