А только миновали крепкие дубовые ворота имения – тоска еще пуще навалилась. Все вокруг злое, опасное, неприятное и неуютное… Чужое. Совершенно не сочетаемое с Олеговыми помыслами и хотениями. Здесь так: хочешь работать? Вкалывай! Не хочешь? Вкалывай! А не то худо будет!
– Пропадешь ведь, – горестно вздохнула Дана.
– Мы послушны воле Перуна! – измолвил Асмуд. – Когда нам выступать?
Вуокса раздвинула берега – две стены елей и сосен. Кое-где, по урезу воды, шелестел камыш. И вот за очередным поворотом очертились стены Кирьялаботнара. Крепость стояла на пригорке, на мощном валу, сложенном из камней и целых валунов. Круглая в плане, фортеция была огорожена частоколом из бревен в обхват, а еще выше поднимались шесты с выбеленными дождем черепами – коровьими, медвежьими и человечьими.
Впереди, на обрывчике выросла крепость – частокол, поставленный квадратом, с одной высокой башней на углу. По берегу суетились волочане, готовясь тащить завы на сушу. Два ходовых бревна с берега втапливались в воду, на сухом месте к ним были прирублены другие, далее – третьи.
Он вылил остаток воды на лодью. Огонь, расползавшийся по палубе, подкрепился и загудел, разметался, набирая силу.