Пришлось делать вид, что краснею, и пообещать клятвенно даже, что в следующий раз… я обязательно. Увидев на кухне печенье: а это откуда? Купил? А почему не предложил? Стал уже целенаправленно мекать, бекать.
Второе – он дико боялся этого диктанта. Хотя чего там бояться, я, не понимая ни черта в местных буквах, и, слава этому Всевышнему, что не иероглифы хоть, и то вон, спокоен как удав.
– Я, может, и маленький, ну, пусть молодой, но ни одна леди не сможет никогда сказать, что я ее подвел или словом или делом опорочил ее честь, – и замолчал.
Мы с ее мужем только хмыкнули на пару на это заявление, и они уехали.
Она пыталась, но что-то там не срослось у нее. Не знаю, расскажет, хотя не очень и интересно мне это. Пошли в аптеку к отцу Марти – что он скажет или посоветует по жилью.
Вспомнили, что мы в общем-то учиться пришли, хотя на кухне мясо я нашел и даже разогрел.