Потом что-то про животных, даже интересно мне стало, красивые рисунки и книги дорогие, наверное. Я все порывалась, когда же мы заниматься-то будем с ним.
– Ладно, – говорю, – иди, я потом, – и чтобы окончательно не пугать, – когда ты скупаешься, я пойду сам.
Я с удивлением, но тем не менее проворно встал и умелся, кто его знает, что там на уме у нее. Но разгневанная женщина – это что-то.
Молча подымаюсь наверх. Принес флакон: – На, пей. – Она поглядела подозрительно, но потом в кружку вылила, выпила.
Говорю: «Хорошо, Натали Сергеевна, как скажете».
– Да, – улыбается, – болеют, только когда только встречаются не со своим сословием.