Я голову опускать не стал, хоть и был среди тех, кто сделал три шага назад, образуя проход из живых тел.
– Слушай, почему ты так много говоришь? – удивился ибн Кемаль. – Все женщины много говорят, но ты больше всех. Помолчи, пойми, что мы сделали, насладись победой. Много ли у тебя в жизни таких моментов еще будет?
Ноздри у Елены раздувались, волосы растрепались, грудь ходила ходуном. Валькирия…
– Ты, милок, дальше своего носа не видишь, как я понимаю. – Орт постучал мне по лбу. – Эй, эй, Хейген, дома кто-нибудь есть? Не буди ты лихо, пока оно тихо. Ладно, что ты там знать хотел? Кто на тебе потоптался? Загибай пальцы.
– Вик, а давай немного попонтуемся, – очень серьезно сказал я жене. – Давай ей скажем, что эта красота из бивня мамонта сделана?
– Двое, – подтвердила Юля. – Сильные игроки, и здесь, по ходу, появляется еще одна проблема.