В тот же день Эйхгорн принялся упаковывать вещи – прежде всего, провизию. Три палки сухого говяжьего суджука – твердого, как камень, но способного храниться годами. Килограмм сушеного мяса – довольно вкусного. Куль сухарей – хорошо просоленных, хрустящих. Сушеный картофель – предварительно сваренный, нарезанный тонкими ломтями. Сушеный лук.
- Но это не НЛО, - с легкой грустинкой произнес Извольский. – К сожалению.
- О да, куда же без них, - усмехнулся Ках-Ур. – Насколько мне известно, на данный момент их около десятка – и это только научные.
- Гларзами хвораешь, чимча? – хмуро ответил трактирщик. – Тролль я.
Заняться все равно было больше нечем. Эйхгорн изучил всю доступную ему территорию, но за пределами главного зала ничего интересного не обнаружил. Нашел, правда, несколько запертых дверей... по крайней мере, он полагал, что это двери. Открыть их так и не удалось.
Неожиданно для себя Эйхгорн задержался в этом месте дольше необходимого. Нечаянно ввязался в дискуссию о смысле жизни. Рослый старик с благородным профилем, оживленно жестикулируя подтирочной палкой, декларировал, что главная и единственная цель человеческого существования – наслаждение. Мол, все мы смертны, существование богов и загробной жизни не доказано и даже сомнительно, так что не имеет смысла заниматься чем-либо, что не приносит удовольствия. Надо спешить получить как можно больше, пока в груди бьется сердце – потом будешь просто лежать хладным трупом.