- А год? Год какой? – терпеливо добивался Эйхгорн.
Вот теперь Эйхгорн почувствовал легкое беспокойство. Ему снова вспомнился усатый любитель борща из дальнозеркала.
- Великий Ксимос не до конца продумал свою картину мира, - согласился Ках-Ур. – Впрочем, Марикес, его ученик, вообще считал Парифат плоским, а все его окружающее – воздухом. Просто есть холодный воздух, а есть горячий и очень горячий – и из очень горячего состоит солнце. Вода – это очень густой воздух, молния – очень быстрый...
Сахар Еонек принес Эйхгорну еще три дня назад. Здоровый такой кусок свекловичного сахара в виде конуса. Наверное, спер на поварне.
- Да дрыхнет, обычное дело... – махнул рукой тот.
- Почему реки всегда извиваются? – повторил паж. – Вот равнина же – чего ей прямо-то не течь?