Большинство неопознанных были органического происхождения. Высушенные травки и листочки, загадочные порошки и жидкости, нечто вроде костной муки и даже зубы какого-то животного. Очень мелкие и острые.
У порога лежали тапочки из мягкой ткани. Эйхгорн наклонился взять их... и завис, не в силах сделать выбор.
Сначала Эйхгорн измерил площадь своей камеры – пятьсот шестнадцать квадратных сантиметров. Вместо линейки он пользовался собственными ступнями, пальцами и фалангами – все размеры своего тела Эйхгорн знал наизусть. Видно было, правда, плохо – темница освещалась только двумя чадящими факелами, - но Эйхгорн справился.
Как и все прежние реплики, эта звучала сухо и безжизненно, словно треск помех в радиоприемнике. Но Эйхгорну показалось, что на сей раз в голосе тысяченога проступает досада.
- И сколько времени все это займет? – уточнил Эйхгорн.
- Ну... я могу работать руками, - попробовал он. – Умею чинить разные вещи. Или собирать новые.