Хотя не только устному. На сцене стояли шесть грифельных досок, между ними – ширмы, чтобы не возникало соблазна подглядеть. Распорядитель зачитывал обычный арифметический пример, и все бросались его решать. Решивший тут же произносил ответ вслух, и если тот был верным, ему присуждалось очко.
А текущий курс валюты Нбойлеха написан прямо здесь, на грифельной доске: туман – 1325 хлебов, денгар – 132.5 хлеба, грамен – 13.25 хлебов. Итого Эйхгорн получил 4425.5 хлебов, хотя альбруинскому меняле сдал десять золотых регентеров или 4576.5 хлебов.
Эйхгорн не стал задавать уточняющих вопросов. Общий принцип и так понятен, а как действует биологический механизм, эдил вряд ли в курсе.
На Алатусе были такие же товарно-денежные отношения, как и внизу – разве что вместо монет ходили дорогая ткань и зерна одного редкого растения. Но у жителей таких вот мелких деревенек не было и этого, поэтому налоги они выплачивали натурпродуктом – скотом, шкурами, мясом, изделиями.
- Не старый еще, - прокомментировал эдил. – А со здоровьем у него как?
Чертовски жаль, что так и не удалось приобрести Озирскую энциклопедию. Этот пробел надо будет тоже восполнить... как-нибудь потом. Благодаря королевским отпускным в карманах Эйхгорна сейчас три золотых регентера, семь серебряных и денежная расписка. Остальные сбережения он истратил на постройку самолета.