– Хорошая, ваше императорское величество.
– Сердечно благодарю, – поклонился Кудкудак. – Я как раз кончил.
Сотник Дигот по прозвищу Полгарнец откинул полотно палатки, вошел, тяжело сопя и зло ворча. Десятники повскакивали с мест, приняв армейскую стойку и нагнав на лица подобающие случаю выражения. Зывик ловко накинул кожушок на стоящий между седлами бочонок водки, прежде чем глаза сотника успели привыкнуть к полумраку. Не то чтобы Дигот был таким уж ярым противником выпивок в лагере, просто надо было спасать бочонок. Прозвище сотника родилось не на пустом месте – все знали, что при соответствующих условиях он был способен лихо и чуть ли не мгновенно выхлебать полгарнца самогона. Казенный солдатский кубок емкостью в кварту сотник опустошал как полквартовку одним махом и редко когда проливал хоть каплю на усы.
– Даже после несчастного случая с Паветтой? Я думала, Калантэ запретила ей бывать здесь.
– Владычица Озера, когда… Она же всегда выныривает из вод и одаряет мечом.
Она осмотрелась. В комнате стояло четыре больших стола, заваленных книгами и свитками. Стул был всего один. И тоже заваленный.